User Profile

И он поднялся с места и встал обеими ногами в мешок. Тогда Пуйлл поднял мешок кверху так, что Гваул оказался в нём с головой, и быстро затянул завязки на мешке, и протрубил в рог. И вот во дворец вбежали его люди, и они схватили тех, кто был с Гваулом, и бросили их в темницу. И Пуйлл скинул грязные лохмотья и старые башмаки, что были на нём. И каждый из его рыцарей, когда входил, ударял по мешку и спрашивал: «Кто там?» И ему отвечали: «Барсук». Так они забавлялись, ударяя по мешку ногой или палкой. И каждый из них, входя спрашивал:

— Что это вы делаете?

— Мы играем в барсука в мешке, — отвечали ему. Так возникла эта игра.

— Мабиногион by Вадим Викторович Эрлихман (Page 14)

Аргумент Кларка имеет довольно тревожные последствия в плане подлинности ирландского пантеона. Если ирландские учёные могли производить такое кросскультурное отображение — а кажется очевидным, что так оно и было — тогда всегда нужно иметь в виду возможность, что на ирландских богов в Средневековье повлияли боги Греции и Рима. Другими словами, чем больше мы знаем об ирландской учёной культуре, тем меньше мы можем говорить с уверенностью о древнем ирландском язычестве. Показательно, что Ана/Ану/Ананн становится всё более призрачной по мере того, как Средневековье идёт вперёд: мы видим, что её идентифицируют с богинями войны, а также с Эриу или Ирландией, как будто бы учёные люди были не совсем уверены, куда её определить.

— Ирландские мифы by Mark A. Williams (Page 285)

На поверхности кажется, что перед нами парадокс: ранее в этой книге уже обсуждалось, что профессиональные поэты глубоко отождествляли себя с христианской религией и что исторически этот социальный слой зародился в результате судьбоносной встречи между местными схемами обучения и христианским образованием. Согласно агиографической легенде, когда Патрик явился ко двору Лоэгайре, сына Ниалла, якобы верховного короля Тары, единственными людьми, которые встали, высказывая уважение к святому, оказались поэт и его ученик. Это демонстрирует нам, что филидам было важно показать себя как древний «орден» с корнями в глубоком прошлом, но при этом подчеркнуть: они сразу поняли истину христианства и быстро её приняли.

— Ирландские мифы by Mark A. Williams (Page 241)

Тем не менее «Приключения Коннлы» дали повод для долгих споров по поводу предполагаемого дохристианского наследия в древнеирландской литературе. Чтобы прояснить этот момент, нам надо посмотреть на те элементы в тексте, которые вполне могут быть традиционными, то есть дохристианскими. Первый — это тема «женщины‐власти», с которой мы уже встречались. Её ядро — это парадигма, почти точно унаследованная от дохристианской эры; она, скорее всего, образовывала ключевое аспект того, как ирландцы‐язычники представляли себе приобретение и успешное поддержание королевской власти: юного аристократа призывает полубожественная женщина, и секс с ней передаёт юноше власть. Непонятно, до какой степени это поверье было именно религиозным, даже в языческие времена. Однако то, что этот мотив власти оказался поразительно «долгоиграющим», и то, насколько он был важен в инаугурационных церемониях королей ещё долгое время спустя после обращения Ирландии в христианство, предполагает его значительную идеологическую важность в дохристианской культуре.

— Ирландские мифы by Mark A. Williams (Page 94)