User Profile

…жестокий голод постоянно присутствовал в жизни большинства японцев [послевоенного времени] вплоть до 1949 года. Пайки можно было дополнять покупками на чёрном рынке, но они были непомерно дорогими и формально незаконными. В течение первых трёх лет оккупации за сделки на чёрном рынке арестовывалось более миллиона человек в год. В 1947 году тяжесть продовольственного кризиса продемонстрировал шокирующий инцидент: 33‐летний судья, в чьи обязанности входило судебное преследование правонарушителей за деятельность на чёрном рынке, поклялся есть не больше нормированного пайка и вскоре умер от голода.

— Япония by Nancy Kinue Stalker (Page 461)

…Закон о призыве 1873 года основывался на практике современных европейских армий, требовавших, чтобы всё мужское население по достижении 20 лет отслужило три года, а далее ещё четыре года находилось в резерве. Лидеры Мэйдзи надеялись, что новый закон укрепит узы верности между простым народом и новым государством. Однако в сельских районах вскоре вспыхнули крупные протесты против обязательной военной службы, прозванной «кровавым налогом», поскольку она забирала необходимых работников с полей. Ходили слухи, что это название было буквальным: у призывников откачивали кровь и использовали её для различных целей, например для окраски одеял и для шлифовки телеграфных проводов.

— Япония by Nancy Kinue Stalker (Page 307)

Одним из способов приобретения культурного капитала для Хидэёси стала тяною — чайная церемония. Чай впервые привезли в Японию буддийские монахи в эпоху Хэйан — они пили его в качестве лекарственного и стимулирующего средства. Но в XIV—XVI веках правила, касающиеся чая — его приготовления, подачи и употребления, — развиваются в целое искусство под названием чайной церемонии, которая до сих пор остаётся важнейшим символом японских культурных идеалов и традиционной эстетики. Тяною — это многосоставное искусство, объединяющее в одном переживании живопись, каллиграфию, керамику, архитектуру, садово‐парковое и другие традиционные искусства. На церемонии не просто собираются вместе и демонстрируется её неотъемлемые составляющие. Хозяин должен тщательно отобрать каждый такой предмет — висящий свиток и икебану в нише, чайные чаши, коробочку для чая, курильницы благовоний, ориентируясь на сезон, место и приглашённых гостей. Таким образом, чайная церемония становится единственной в своём роде возможностью продемонстрировать изысканный вкус и презентовать себя как знатока культуры — а это как раз то, чего новые воинские элиты отчаянно пытались достичь.

— Япония by Nancy Kinue Stalker (Page 186)

Эти идеи станут основной для так называемого кодекса бусидо — пути буси, или самурая. Кодекс не получил серьёзного развития вплоть до последующих веков, когда наступил период мира; именно в мирное время понадобилось рациональное объяснение статуса и привилегий воинского сословия, более не жившего войной. Героический эпос изображал доблестных воинов, которые высоко ценят свою честь и статус. Встречаясь на поле брани, каждый их противников оглашал свою родословную и заслуги, чтобы оценить, достойный ли противник ему попался. На самом деле война была куда хаотичнее и грубее. Воины охотно занимались обманными манёврами и партизанской войной; они убивали невинных и сжигали деревни в погоне за победой и наградой.

— Япония by Nancy Kinue Stalker (Page 153)

Выделяют несколько источников возникновения [театра] Но: и танцы в масках, исполняемые в святилищах в качестве ритуальных молитв о мире или обильном урожае, и сельские виды танцев и музыки, исполняемые в сезон посадки риса (дэнгаку), и акробатические танцевальные представления (саругаку). Их превращение в элитное искусство связывают с отношениями сёгуна Асикаги Ёсимицу и одарённого актёра и драматурга Дзэами Мотокиё (1363—1443). В 1374 году 17‐летний Ёсимицу присутствовал на пьесе «Окина», которую играла в святилище труппа саругаку под руководством актёра Канъами. Второстепенную роль в пьесе играл Дзэами, 11‐летний сын руководителя. Сёгун влюбился в миловидного мальчика, что было не редкостью среди самурайских элит, которые, подобно древним грекам, порой испытывали эротическое влечение к юношам. Ёсимицу взял под покровительство Дзэами вместе с его труппой, но некоторым привязанность сёгуна к этому мальчику казалась позором…

— Япония by Nancy Kinue Stalker (Page 149 - 150)

She sighed; « Monitús ultimos jam expiratùr, denizen » she stated coldly.

She immediately, without delay, grabbed the laughing agitator’s leg, twisting it as she combatively yanked him off. Though, in the process, she caused the agitator’s head to smash right into the table’s edge, his top-hat falling off as his head bashed and cracked. He went completely mute and silent, laying motionless, bleeding. Seeing this, she backed away somewhat; « Merda… » she mumbled out; shit.

— Somewhere Someplace by Nemo Omniaque

В течение X и XI веков при дворе главенствовал могущественный клан Фудзивара — потомки Накатоми‐но Катамари, помогавшего запустить реформы Тайка. Клан виртуозно использовал брачную политику, отдавая своих дочерей в жёны или официальные супруги императорам, чтобы те родили наследников, которым с большой вероятностью достанется трон. Мальчики, рождённые женщинами клана Фудзивара, росли в материнском доме, что позволяло дедам и дядьям влиять на императорских потомков. Взойдя на тон, эти наследники, в свою очередь, тоже брали жён из клана Фудзивара — обычно своих же двоюродных сестёр или тёток, — далее у пары рождался отпрыск, императора убеждали отречься, а кто‐то из Фудзивара становился регентом (сэссё) при ребёнке, держа при этом в руках реальные рычаги управления. Первым, кто получил власть таким образом, был Фудзивара‐но Ёсифуна (804—872), ставший регентом при внуке, восьмилетнем императоре…

— Япония by Nancy Kinue Stalker (Page 83)